Глава 12.
Через два месяца.
Я переехал в Монреаль, как и предполагал. Бизнес я устроил там, открыв филиал. За это время я ни разу не видел Маркел. Хотя...
Однажды я зашёл к ней на страничку и увидел, что семейное положение изменилось на «замужем», а на аватарке - свадебная фотография. И она такая красивая, и глаза от счастья светятся... Мне стало плохо, я закрыл вкладку и включил музыку. Кажется, это был «Раммштайн»... Иными словами, я попытался выкинуть её из головы, но безуспешно. Она мне в ту ночь, кажется, даже приснилась.
Я как ненормальный носился по всему Парижу, стараясь подготовить документы как можно быстрее, и получил разрешение на переезд на две недели раньше. Я был безумно рад уехать из этой квартиры, в которой обстановка и каждая вещица напоминала о недавнем присутствии в этом помещении Маркел. Моей она стать не могла и не хотела, а оставаться здесь, чтобы медленно и верно сходить с ума, я не хотел. Поэтому я буквально влетел в самолёт и более нервно, чем обычно, ожидал вылета. Мне не терпелось покинуть этот город любви, который никакой любви мне не дал, зато нервы потрепал изрядно. Мои немногочисленные друзья «немного» удивились моему решению и расстроились, что я буду слишком далеко от компании, ведь не всё можно решить через интернет, но когда я объявил им об открытии филиала в Канаде, они успокоились и обрадовались. Один из них, самый близкий, понимал, в чём дело, и не раз говорил мне, что моё общение с Маркел и невозможность быть с ней убивали меня. Он-то и обрадовался, что я в Канаде не только бизнес разверну, но и приведу голову в порядок.
До отлёта оставались минуты. Я облегчённо выдохнул, подумывая о том, в какой из предложенных мне домиков стоит заселиться... Вариантов было семь, а выбрать нужно было один, наиболее оптимальный. Я договорился о том, чтобы посмотреть всё на месте, и, освободившись от ненужных на тот момент мыслей, заснул...
Перелёт был долгим, но не утомительным, особенно, если весь полёт спать...
Домики, в которые мне предлагали поселиться, и в самом деле были отличными. Я посмотрел их все и остановился на варианте №5. Ничего особенного - небольшой коттеджик, маленький сад перед ним, гараж. Две спальни, гостиная, кухня, столовая, ванна и туалет на обоих этажах. Ничего особенного... Я заселился туда через неделю после переезда в Монреаль. Жизнь начала возвращаться в привычную колею...
***
Франсуа настоял на пышной свадьбы.
— В конце концов, ты не каждый день замуж выходишь, - сказал он мне.
Не согласиться с этим было трудно. Да что тут - невозможно. Поэтому я и Элен поехали покупать свадебное платье, туфли и прочее. Франсуа выдал мне достаточно денег на это. К тому же, подготовка торжества легла на мои плечи, а он иногда спрашивал, как идут дела, порой мы что-то выбирали вместе, но в основном я, "ибо у женщин -по его мнению - вкус развит лучше". Подготовка шла спокойно, я ни разу не разочаровалась в своём выборе, но Дамиен и эти три дня, которые я провела вместе с ним, не шли ни в какое сравнение с этим медленным течением. Они были наполнены какой-то особой силой, притяжением. Его поведение было пугающим и одновременно притягивало. Та распущенность, которая чувствовалась в каждом его взгляде, движении, слове, едва заметном прикосновении, манила и отталкивала. Но без неё всё становилось обыденным, скучным, серым...
Время порой тянулось, как мне казалось, вечность... Дни были размеренными и полными всяческой подготовки.
Наконец, настал день свадьбы. Всё шло безупречно, пока в один момент меня не настигло ощущение, что в тот вечер я сделала ошибку. И на следующий день, когда я согласилась стать женой Франсуа...
— Сбежать бы сейчас отсюда и найти Дамиена, - думала я, - но я не мо-гу... Так нельзя...
Я не могла бросить всё в Тартарары в последнее мгновение, хотя какой-то чёртик (а, быть может, и ангел) говорил, что именно это и стоит сделать.
Тем не менее, в тот день я сказала "да".
Приближался медовый месяц в Италии, в которую мы должны были вылететь через три дня после заключения брака. В памяти всплыло, как однажды, когда мы сидели у Элен втроём, Дамиен рассказывал о своём путешествии по Италии. Я помнила каждое движение мускул на его лице, каждый взмах его рук, все его интонации... Это было настоящим наваждением. Правда в тот город, где он отдыхал, мы должны были заехать всего на пару дней.
Путешествие закончилось, мы вернулись в Париж и настала череда серых будней.
***
Через три месяца после переезда я отправил Маркел письмо. Она на него не ответила ни на следующий день, ни через неделю, ни через месяц. Я знал, что они поженились, это было предсказуемо. Я всего лишь отправил ей поздравление, а в ответ не получил ничего.
***
Как только я вернулась домой, разобрала все сумки, поставила машинку стирать бельё и приготовила ужин, села проверить почту. Первым номером красовалось письмо Дамиена. Он послал его вчера. Там было поздравление со свадьбой, стандартное пожелание и пара строчек о том, что он жив-здоров и пару месяцев назад перебрался в Монреаль. Когда я прочитала его, то не смогла сдержать слёз и рухнула на кровать, захлёбываясь рыданиями. Ответить я не могла, да и отвечать было нечего... Говорить, что всё плохо - было бы ложью, и что всё хорошо - тоже. Письмо осталось неотвеченным...
***
Прошло года два.
Я вновь получила письмо от Дамиена. Второе, после того, которое пришло в день возвращения в Париж после медового месяца. Он писал, что бизнес в Канаде процветает, а он по-прежнему один. Я написала, что у меня всё нормально, работа, дом и ребёнок, пожелала ему найти жену и всё...
***
Я был ввергнут в шок её ответом. Не зная, как лучше ей ответить, дабы она поняла, что я имел в виду, когда писал о своём одиночестве и пустом паспорте, я решил ответить по-другому, не надеясь на её возвращение или хотя бы возможность увидеть её даже на пару мгновений, и сказал, что никогда не забуду её и на другой не женюсь, ибо я слишком полюбил её, чтобы делать предложение другой девушке. И не забуду её до самой смерти, а её взгляды, её глаза всегда будут стоять перед моими и станут то укорять, то хвалить, то презирать, то любить, то ненавидеть. "Я чувствую, - писал я, - что я долго проживу. И тебя помнить буду. До самой смерти. И твои глаза станут моим вечным проклятием. Они единственные будут иметь надо мною силу. И вот моя долгая жизнь и память о тебе станут моим вечным проклятием и наказанием за всё, что я сотворил с тобой... Прощай."
Через два месяца.
Я переехал в Монреаль, как и предполагал. Бизнес я устроил там, открыв филиал. За это время я ни разу не видел Маркел. Хотя...
Однажды я зашёл к ней на страничку и увидел, что семейное положение изменилось на «замужем», а на аватарке - свадебная фотография. И она такая красивая, и глаза от счастья светятся... Мне стало плохо, я закрыл вкладку и включил музыку. Кажется, это был «Раммштайн»... Иными словами, я попытался выкинуть её из головы, но безуспешно. Она мне в ту ночь, кажется, даже приснилась.
Я как ненормальный носился по всему Парижу, стараясь подготовить документы как можно быстрее, и получил разрешение на переезд на две недели раньше. Я был безумно рад уехать из этой квартиры, в которой обстановка и каждая вещица напоминала о недавнем присутствии в этом помещении Маркел. Моей она стать не могла и не хотела, а оставаться здесь, чтобы медленно и верно сходить с ума, я не хотел. Поэтому я буквально влетел в самолёт и более нервно, чем обычно, ожидал вылета. Мне не терпелось покинуть этот город любви, который никакой любви мне не дал, зато нервы потрепал изрядно. Мои немногочисленные друзья «немного» удивились моему решению и расстроились, что я буду слишком далеко от компании, ведь не всё можно решить через интернет, но когда я объявил им об открытии филиала в Канаде, они успокоились и обрадовались. Один из них, самый близкий, понимал, в чём дело, и не раз говорил мне, что моё общение с Маркел и невозможность быть с ней убивали меня. Он-то и обрадовался, что я в Канаде не только бизнес разверну, но и приведу голову в порядок.
До отлёта оставались минуты. Я облегчённо выдохнул, подумывая о том, в какой из предложенных мне домиков стоит заселиться... Вариантов было семь, а выбрать нужно было один, наиболее оптимальный. Я договорился о том, чтобы посмотреть всё на месте, и, освободившись от ненужных на тот момент мыслей, заснул...
Перелёт был долгим, но не утомительным, особенно, если весь полёт спать...
Домики, в которые мне предлагали поселиться, и в самом деле были отличными. Я посмотрел их все и остановился на варианте №5. Ничего особенного - небольшой коттеджик, маленький сад перед ним, гараж. Две спальни, гостиная, кухня, столовая, ванна и туалет на обоих этажах. Ничего особенного... Я заселился туда через неделю после переезда в Монреаль. Жизнь начала возвращаться в привычную колею...
***
Франсуа настоял на пышной свадьбы.
— В конце концов, ты не каждый день замуж выходишь, - сказал он мне.
Не согласиться с этим было трудно. Да что тут - невозможно. Поэтому я и Элен поехали покупать свадебное платье, туфли и прочее. Франсуа выдал мне достаточно денег на это. К тому же, подготовка торжества легла на мои плечи, а он иногда спрашивал, как идут дела, порой мы что-то выбирали вместе, но в основном я, "ибо у женщин -по его мнению - вкус развит лучше". Подготовка шла спокойно, я ни разу не разочаровалась в своём выборе, но Дамиен и эти три дня, которые я провела вместе с ним, не шли ни в какое сравнение с этим медленным течением. Они были наполнены какой-то особой силой, притяжением. Его поведение было пугающим и одновременно притягивало. Та распущенность, которая чувствовалась в каждом его взгляде, движении, слове, едва заметном прикосновении, манила и отталкивала. Но без неё всё становилось обыденным, скучным, серым...
Время порой тянулось, как мне казалось, вечность... Дни были размеренными и полными всяческой подготовки.
Наконец, настал день свадьбы. Всё шло безупречно, пока в один момент меня не настигло ощущение, что в тот вечер я сделала ошибку. И на следующий день, когда я согласилась стать женой Франсуа...
— Сбежать бы сейчас отсюда и найти Дамиена, - думала я, - но я не мо-гу... Так нельзя...
Я не могла бросить всё в Тартарары в последнее мгновение, хотя какой-то чёртик (а, быть может, и ангел) говорил, что именно это и стоит сделать.
Тем не менее, в тот день я сказала "да".
Приближался медовый месяц в Италии, в которую мы должны были вылететь через три дня после заключения брака. В памяти всплыло, как однажды, когда мы сидели у Элен втроём, Дамиен рассказывал о своём путешествии по Италии. Я помнила каждое движение мускул на его лице, каждый взмах его рук, все его интонации... Это было настоящим наваждением. Правда в тот город, где он отдыхал, мы должны были заехать всего на пару дней.
Путешествие закончилось, мы вернулись в Париж и настала череда серых будней.
***
Через три месяца после переезда я отправил Маркел письмо. Она на него не ответила ни на следующий день, ни через неделю, ни через месяц. Я знал, что они поженились, это было предсказуемо. Я всего лишь отправил ей поздравление, а в ответ не получил ничего.
***
Как только я вернулась домой, разобрала все сумки, поставила машинку стирать бельё и приготовила ужин, села проверить почту. Первым номером красовалось письмо Дамиена. Он послал его вчера. Там было поздравление со свадьбой, стандартное пожелание и пара строчек о том, что он жив-здоров и пару месяцев назад перебрался в Монреаль. Когда я прочитала его, то не смогла сдержать слёз и рухнула на кровать, захлёбываясь рыданиями. Ответить я не могла, да и отвечать было нечего... Говорить, что всё плохо - было бы ложью, и что всё хорошо - тоже. Письмо осталось неотвеченным...
***
Прошло года два.
Я вновь получила письмо от Дамиена. Второе, после того, которое пришло в день возвращения в Париж после медового месяца. Он писал, что бизнес в Канаде процветает, а он по-прежнему один. Я написала, что у меня всё нормально, работа, дом и ребёнок, пожелала ему найти жену и всё...
***
Я был ввергнут в шок её ответом. Не зная, как лучше ей ответить, дабы она поняла, что я имел в виду, когда писал о своём одиночестве и пустом паспорте, я решил ответить по-другому, не надеясь на её возвращение или хотя бы возможность увидеть её даже на пару мгновений, и сказал, что никогда не забуду её и на другой не женюсь, ибо я слишком полюбил её, чтобы делать предложение другой девушке. И не забуду её до самой смерти, а её взгляды, её глаза всегда будут стоять перед моими и станут то укорять, то хвалить, то презирать, то любить, то ненавидеть. "Я чувствую, - писал я, - что я долго проживу. И тебя помнить буду. До самой смерти. И твои глаза станут моим вечным проклятием. Они единственные будут иметь надо мною силу. И вот моя долгая жизнь и память о тебе станут моим вечным проклятием и наказанием за всё, что я сотворил с тобой... Прощай."