Глава 4.
Я хочу её... Всю, абсолютно всю! Чтобы она принадлежала только мне, чтобы никто, кроме меня, и смотреть на неё не мог! Я хотел, чтобы и она желала того же, но это было невозможно. По крайней мере - сейчас. Оставалось только лишь приучать себя к терпению, настойчивости и... и к спокойствию рядом с ней, иначе все мои ухаживания за ней, как заботливой мамаши за ребёночком, полетят к чёртовой матери, и я останусь с носом...
***
Было уже половина девятого, когда она снова проснулась. Несмотря на то, что я успел объездить полгорода за это время, я почти не устал, а Маркел стала выглядеть лучше. Я сел на стул напротив неё и взял ноут. Она включила телевизор и стала перещёлкивать каналы, не задерживаясь на 99% из них, дольше чем на пять секунд. Вскоре меня это стало раздражать:
— Маркел! Ну сколько можно щёлкать? Выбери уже что-нибудь! Бесишь!
Она испуганно посмотрела на меня и, щёлкнув последний раз, убрала пульт.
«Сегодня с нами вновь была труппа мюзикла «Моцарт. Опера-рок»! В заключение программы мы хотели бы предложить вам клип на одну из самых ярких песен!» - и опять «Le bien qui fait mal»... Всё бесит! Ну ладно, этих ещё можно послушать. Созвучна мне песенка...
***
— Я надеюсь, мы будем спать по отдельности? - с надеждой в дрожащем голосе спросила девушка около полуночи.
— Нет, - ответил я, не отрываясь от экрана ноутбука. - У меня другого места нет, а я не собираюсь спать на полу.
Она ничего не ответила. По крайней мере - сейчас. Повернувшись к ней на кресле, я увидел, что она была очень испуганна.
— Да не бойся ты так, - фыркнул я, - насиловать тебя я не собираюсь. По крайней мере - сейчас. Ой, только без слёз, ок? На жалость они меня не пробивают, а разозлить могут.
— Х-хорошо... А на диване? Если ты не хочешь, может я там посплю?
— Тебе будет приятно спать на голых пружинах? Не замечал я раньше в тебе мазохизма... - она разочарованно выдохнула, потом сползла с кровати. - Стоять! Куда?
— В ванную...
— У тебя двадцать минут, - ответил я и вновь вернулся к ноуту.
***
Всёёё, я так больше не могууу! Я её хочу! Ну почему с ней всё так сложно?!! Если она начнёт в очередной раз упрямиться, то я с ней что-нибудь сделаю! И мне неважно, каково будет ей, потому что она будет моя! Она будет моей! Только моей! МОЕЙ! Господи, ну зачем надо было вернуться в одном полотенце?
***
Я подскочил к ней и раньше, чем она успела опомниться, начал целовать её лицо, спускаясь на шею, потом на грудь, сорвав резким движением полотенце, доходя, наконец, до живота. Она всё просила меня отпустить её, она не плакала, она рыдала, временами срываясь на хрип и кашель. Я ничего не слышал, мне было всё равно. Я поднял её на руки и быстро перенёс на кровать, не прекращая целовать её тело ни на мгновение. Она вся дрожала от страха, от холода комнаты из-за открытого окна, от того, что я был слишком близко для неё. Почуяв это, я решил немного сменить тактику. Вместо прерывистой дорожки поцелуев-полуукусов, я стал целовать её нежно и медленно, поглаживая рукой её волосы и шепча что-то романтическое и невнятное. Она понемногу успокаивалась, прекращая постепенно рыдать, но кашель всё равно разрывал ей грудь. Она перешла на хрип в своих мольбах и только содрогалась от моих прикосновений.
— Маркел, я... я не могу так больше... Я хочу не только твоё тело, но всю тебя... Чтобы ты любила меня...
— Этого не будет... Этого никогда, слышишь? никогда не будет!
— Маркел... - простонал я, выпуская её из рук. Она тут же откатилась от меня на другую сторону постели, спешно закрывшись простынёй. Я осел на пол, поджав к себе колени и обхватив голову руками. В абсолютной гробовой тишине комнаты я слышал её рыдания. Я совершил ошибку, всё полетело прахом...
— Маркел, - вновь начал я, - ты слишком желанна для меня, чтобы я так просто отпустил тебя, - я перебрался на кровать и сел позади неё, обняв её за плечи и сильно прижимая к себе. Она попыталась вырваться, но это было невозможно. - Да посиди ты в конце концов! Сколько можно скакать от меня по всему дому?
Она словно застыла и показалась мне статуей. Её глаза были обращены вдаль и смотрели за окно. Я положил голову ей на плечо и коснулся губами её обнаженного плеча. Она еле заметно вздрогнула.
— Не бойся, - прошептал я.
Она, едва шурша простынёй, соскользнула с кровати и вышла из комнаты. Я откинулся на подушку.
Нужно ждать. И я буду ждать. А пока что нужно вернуть эту непутёвую девчонку в постель.
— Маркел! - позвал я. - Мар-кел!
Она показалась на пороге комнаты и испуганно посмотрела на меня. «Ещё немного, и она сломается,» - подумал я.
— Иди спать, ты же болеешь, - устало проговорил я, не отрываясь от подушки.
— Я посплю на диване...
— Иди сейчас же!
— Нет, - она развернулась и пошла в зал. Я подскочил с кровати и в два-три шага настиг её, поднял на руки и вернулся в комнату. Она отчаянно колотила по мне кулачками, но мне было не больно. Я положил её на кровать, принёс ей футболку из ванной и наказал заснуть, пока я моюсь. Она послушно кивнула и, после того как я вышел, она почти беззвучно надела футболку и легла на подушку, часто кашляя. Я вернулся в комнату и закрыл окно, было слишком холодно.
Из ванной я вернулся быстро. Одеяло сползло с её плеч, и кожа стала гусиной. Укутав её одеялом чуть ли не до носа, я лёг рядом. Она тут же одной рукой оплела мне шею, а другую положила на плечо. Хорошо... Мне хорошо...
Я хочу её... Всю, абсолютно всю! Чтобы она принадлежала только мне, чтобы никто, кроме меня, и смотреть на неё не мог! Я хотел, чтобы и она желала того же, но это было невозможно. По крайней мере - сейчас. Оставалось только лишь приучать себя к терпению, настойчивости и... и к спокойствию рядом с ней, иначе все мои ухаживания за ней, как заботливой мамаши за ребёночком, полетят к чёртовой матери, и я останусь с носом...
***
Было уже половина девятого, когда она снова проснулась. Несмотря на то, что я успел объездить полгорода за это время, я почти не устал, а Маркел стала выглядеть лучше. Я сел на стул напротив неё и взял ноут. Она включила телевизор и стала перещёлкивать каналы, не задерживаясь на 99% из них, дольше чем на пять секунд. Вскоре меня это стало раздражать:
— Маркел! Ну сколько можно щёлкать? Выбери уже что-нибудь! Бесишь!
Она испуганно посмотрела на меня и, щёлкнув последний раз, убрала пульт.
«Сегодня с нами вновь была труппа мюзикла «Моцарт. Опера-рок»! В заключение программы мы хотели бы предложить вам клип на одну из самых ярких песен!» - и опять «Le bien qui fait mal»... Всё бесит! Ну ладно, этих ещё можно послушать. Созвучна мне песенка...
***
— Я надеюсь, мы будем спать по отдельности? - с надеждой в дрожащем голосе спросила девушка около полуночи.
— Нет, - ответил я, не отрываясь от экрана ноутбука. - У меня другого места нет, а я не собираюсь спать на полу.
Она ничего не ответила. По крайней мере - сейчас. Повернувшись к ней на кресле, я увидел, что она была очень испуганна.
— Да не бойся ты так, - фыркнул я, - насиловать тебя я не собираюсь. По крайней мере - сейчас. Ой, только без слёз, ок? На жалость они меня не пробивают, а разозлить могут.
— Х-хорошо... А на диване? Если ты не хочешь, может я там посплю?
— Тебе будет приятно спать на голых пружинах? Не замечал я раньше в тебе мазохизма... - она разочарованно выдохнула, потом сползла с кровати. - Стоять! Куда?
— В ванную...
— У тебя двадцать минут, - ответил я и вновь вернулся к ноуту.
***
Всёёё, я так больше не могууу! Я её хочу! Ну почему с ней всё так сложно?!! Если она начнёт в очередной раз упрямиться, то я с ней что-нибудь сделаю! И мне неважно, каково будет ей, потому что она будет моя! Она будет моей! Только моей! МОЕЙ! Господи, ну зачем надо было вернуться в одном полотенце?
***
Я подскочил к ней и раньше, чем она успела опомниться, начал целовать её лицо, спускаясь на шею, потом на грудь, сорвав резким движением полотенце, доходя, наконец, до живота. Она всё просила меня отпустить её, она не плакала, она рыдала, временами срываясь на хрип и кашель. Я ничего не слышал, мне было всё равно. Я поднял её на руки и быстро перенёс на кровать, не прекращая целовать её тело ни на мгновение. Она вся дрожала от страха, от холода комнаты из-за открытого окна, от того, что я был слишком близко для неё. Почуяв это, я решил немного сменить тактику. Вместо прерывистой дорожки поцелуев-полуукусов, я стал целовать её нежно и медленно, поглаживая рукой её волосы и шепча что-то романтическое и невнятное. Она понемногу успокаивалась, прекращая постепенно рыдать, но кашель всё равно разрывал ей грудь. Она перешла на хрип в своих мольбах и только содрогалась от моих прикосновений.
— Маркел, я... я не могу так больше... Я хочу не только твоё тело, но всю тебя... Чтобы ты любила меня...
— Этого не будет... Этого никогда, слышишь? никогда не будет!
— Маркел... - простонал я, выпуская её из рук. Она тут же откатилась от меня на другую сторону постели, спешно закрывшись простынёй. Я осел на пол, поджав к себе колени и обхватив голову руками. В абсолютной гробовой тишине комнаты я слышал её рыдания. Я совершил ошибку, всё полетело прахом...
— Маркел, - вновь начал я, - ты слишком желанна для меня, чтобы я так просто отпустил тебя, - я перебрался на кровать и сел позади неё, обняв её за плечи и сильно прижимая к себе. Она попыталась вырваться, но это было невозможно. - Да посиди ты в конце концов! Сколько можно скакать от меня по всему дому?
Она словно застыла и показалась мне статуей. Её глаза были обращены вдаль и смотрели за окно. Я положил голову ей на плечо и коснулся губами её обнаженного плеча. Она еле заметно вздрогнула.
— Не бойся, - прошептал я.
Она, едва шурша простынёй, соскользнула с кровати и вышла из комнаты. Я откинулся на подушку.
Нужно ждать. И я буду ждать. А пока что нужно вернуть эту непутёвую девчонку в постель.
— Маркел! - позвал я. - Мар-кел!
Она показалась на пороге комнаты и испуганно посмотрела на меня. «Ещё немного, и она сломается,» - подумал я.
— Иди спать, ты же болеешь, - устало проговорил я, не отрываясь от подушки.
— Я посплю на диване...
— Иди сейчас же!
— Нет, - она развернулась и пошла в зал. Я подскочил с кровати и в два-три шага настиг её, поднял на руки и вернулся в комнату. Она отчаянно колотила по мне кулачками, но мне было не больно. Я положил её на кровать, принёс ей футболку из ванной и наказал заснуть, пока я моюсь. Она послушно кивнула и, после того как я вышел, она почти беззвучно надела футболку и легла на подушку, часто кашляя. Я вернулся в комнату и закрыл окно, было слишком холодно.
Из ванной я вернулся быстро. Одеяло сползло с её плеч, и кожа стала гусиной. Укутав её одеялом чуть ли не до носа, я лёг рядом. Она тут же одной рукой оплела мне шею, а другую положила на плечо. Хорошо... Мне хорошо...